Рыжеволосый человек среднего возраста, бродя по вечернему парку города, зашел в бар, который недавно открылся. Он был одет в ничем не примечательный, нарочито скромный костюм, но эта нарочитая скромность так и кричала о непомерной цене. Его внешность являла собой пример непримечательности, никто, столкнувшись с ним в толпе, не обратил бы на этого человека внимание. Если, конечно, не заглянул бы ему в глаза. Сталый, безразличный взгляд серо-стальных глаз мистера Акасуны любого заставил бы вздрогнуть, потому он предпочитал носить темные очки. Вся его внешность была тщательно продуманным маскарадом.
Да и пластика движений сильно отличалась от пластики простодушного человечешки, маску которого он носил при необходимости. Причем носил настолько хорошо, что не знающие Сасори люди верили ему, попадаясь на крючок и сами не понимая этого. Он в свою очередь, лишь грамотно манипулировал, меняя маски, в необходимой очередности. Сравнительно недавно, он устроился на работу и теперь заслуженно считается лучшим штатным психологом и специалистом по нейролингвистическому программированию. Репутация заработалась мгновенно, но делает он это лишь для того чтобы самоутвердится, развлечься...

"Сколько нужно терпеть? Следует ли продолжать эту бесконечную схватку, гонку на выживание? Стоит ли оно того? Разумеется, да! Как я мог думать об ином. Но… Может быть, наша вечная схватка за первенство уже давно утратила свой великий смысл? Может быть, мне стоит оставить их в покое? Ну, нееет. Веселиться, так веселиться. Я буду плясать на костях, и продолжать бороться. Продолжать, даже если мне придётся "вырезать" весь этот никчемный итальянский бар. Я продолжу. И здесь не может быть никаких других вариантов"
Я сидел за барной стойкой, рассуждая про себя всю сложившуюся ситуацию. Перебрал ли я с алкоголем? Скорее да, чем нет. Однако в действительно нужных ситуациях, ко мне быстро возвращается состояние частичного "адеквата" ну вот как сейчас.
"Почему моя больная голова вечно занята одним и тем же? Хоть бы раз кто-нибудь нашёл изощренный и быстрый способ расправы надо мной. Хоть бы раз арматурой из-за угла по голове ударили или кирпич попробовали бы кинуть. Нет, конечно же, это тупо и безпафосно, но это, по крайней мере, сработало бы, как новый креативный подход."
Я был пьян в дребадан. Я был пьян, и это было весело. Ну, то есть как… Когда человек пьёт всё вокруг него меняется. Алкоголь действует на меня, может быть только на один-два процента слабее, просто самоконтроль в принципе идеален.
В баре было не так уж и много клиентов, кто-то умудрился уже надраться в хлам, даже больше Акасуны кому-то ещё было грустно и его голове не составляло труда генерировать тонны мыслей о жизни, потерях, приобретениях, о насущном, в общем. Я пошатнулся, сидя на круглом, вертлявом, как змея, у которой снесло крышу, стуле, сидение на котором напоминало мне истории о великих и могучих наказаниях не только русских, но и вообще многих народов: «Да на кол его посадить!», - видимо изобретатель крутящегося стула у барной стойки всю жизнь мечтал быть своеобразным Иваном Грозным.
Думать не хотелось. Ни о чём вообще. Да и о чём помимо разрушенности моей жизни я мог бы подумать, будучи трезвым? Ни о чём? Бинго, поздравляю, вы выиграли авто…..ручку!
Ах, да.
-Бармен, повторить, - негромко говорю я, снова силясь не сорваться с идиотского стула.
"Сколько бы ещё выпить, чтобы кроме покачивающегося состояния и расплывчатого изображения ни о чём не думать и не вспоминать? Бутылку, две, три? Сразу восемь, зачем мелочиться? А, плевать." Взмах рукой в сторону. Я же говорю мысленно сам с собой, здесь таких пруд-пруди, так что на мой широкий жест в сторону бокала никто не обращает внимания. И ещё по одной.
Через полчаса решаю, что мне, пожалуй, хватит на сегодня увеселительных разглядываний коричневатых жидкостей на дне гранёных бокалов, кружек и прочего. Пора выходить на "охоту", вот одна, вторая, пятая. Зацепила, как не странно, самая не то чтобы красивая, а скорее оригинальная. Одинокая, наверное что-то случилось, люди ведь не пьют в одиночестве просто так верно? Разве что конченные алкоголики, эту мисс наврятле можно отнести в этот социальный слой общества. Знакомство, ещё немного выпивки, и вот мы уже выходим из здания, дабы направится ко мне в квартиру. Зачем? Ахах, попить чаю и посмотреть фильм конечно - шутник.
Выходим на улицу и… Ну всё же не могло просто закончиться хорошо, как и всегда, верно? На меня нападают какие-то ублюдки. Скорее всего, это те самые ребята с бара, то есть да, это были именно они, ведь на их "мелкие" предъявы, я ответил сухо и максимально кратко, да так ответил, что не оставил абсолютно никаких шансов для продолжения нашей мини беседы, с аналогичными оскорблениями. Повезло, эти трое походу перебрали, настолько, что едва стояли на ногах. Поэтому разобраться  с ними, получилось без особых проблем. Один удар я всё же пропустил, маленькая ссадина на правом виске старательно напоминала об этом. Ну и разбитые в кровь кулаки, конечно... Боли не чувствовалось, вообще, сказывался повышенный градус в организме.
Ну а что было дальше? Банально: квартира, секс, минутный перекур, снова секс, по моему ещё несколько раз и в итоге дружное посапывание обоих человеческих особей, на мягкой двухспальной кровати, началось.

Проснувшись, я взглянул на спавшею рядом девушку, а потом несколько часов лежал неподвижно, уставившись во тьму. Наконец, когда первые лучи солнца проникли в спальню, подруга шевельнулась и открыла глаза. Затем, окинув взглядом комнату, поднялась с постели. Быстро одевшись, она подошла к постели и поцеловала мою щеку, я притворился спящем. Думал, что Хекс хочет разбудить меня, однако она прекратила свой поцелуй и тихо вышла из комнаты. С облегчением вздохнул. Мне просто хотелось спать, а похоже тот адреналин, который я получил вчера во время "вечеринки", так и не смог исчезнуть - даже после дикого секса.
Не знаю сколько прошло времени, час или два, быть может все двадцать четыре. Яркий свет люминесцентных ламп спросонья слепил красные, уставшие от бурной ночной жизни глаза, заставляя щуриться и инстинктивно прикрывать их “убитой” к чертям ладонью. Потрепанный помятый вид, дикий сильный сушняк, сковавший горло, сухость во рту, жуткий голод где-то посередине живота, головная боль и полный хаос с дикой разрухой в моей комнате, наверное и квартире в целом. Почему? Наверно эта парочка решила продолжить банкет здесь, хех как это похоже на пьяного Сасори, как будто открывается вторая личность и хочется всего и сразу.
Окна во все стены были зашторены, через них нельзя было точно понять день за окном либо ночь. Я любил такие шторки, часто страдая бессонницей, полюбишь их, даже если и тошнило когда-то от них, поэтому предпочитал тяжелые бархатные бардовые занавески ярким неоновым огням ночного города.
"Таак, это все еще я..." – Единственное радовало, что я был у себя дома. Приподнявшись на одной руке, инициатор уже успешно распавшейся вечеринки, схватился за голову. Голова была, как будто бы набита опилками, гудела и трещала, а все звуки в ней отдавались как в чугунной горшке - гулко и раскатисто.
Я не глядя на свою большую кровать, стоявшую четко посередине комнаты - отошел к окну и раздвинул шторы. "Утро, радует" попытался усмехнуться, но боль в голове все не утихала, более того - болела все больше. Хотелось одного - просто взять и снова упасть на кровать, но по какой-то причине я оставался стоять на ногах.
"Куда она направилась? Сколько я проспал? Скорее всего решила заняться какими-то своими делами, надеюсь что нечего серьёзного не случилось. " Хотя что может случится здесь? Да в принципе нечего, только академия парой радовала, а так тихое почти без шумное местечко. Услышал девушку на первом этаже квартиры, похоже она что-то делала. Может собиралась? Или готовила? Всё возможно, её я в принципе не знал, я надеялся что она сейчас уйдет домой, забудет про меня, как это сделаю я и всё, на этом наши "взаимоотношения" закончатся. Хотя, где-то в глубине души, хотелось совершенно иного. Но это там, далеко, врятле это получится пробудить - не сегодня. Или...
Я в задумчивости отошел от окна… и вдруг замер, увидев свое отражение в зеркале. Я был совершенно обнажен, мне повезет, если при моём просмотре "окружающего мира" через это огромное окно, никто не заметил. Ведь знаменитый психолог, аристократ, так быстро набравший популярность, должен соответствовать меркам поведения. А меня в последнее время, начинает раздражать такое активное внимание публики.
Громко всхлипнув, бросился в ванную комнату, чистить зубы и слегка освежится в душе. На большее меня, к сожалению не хватило...
Снова перед глазами кровать, снова "щелчек" в голове и опять то самое "жалкое" падение в объятья её величества спального королевства.

Отредактировано Akasuna no Sasori (2012-12-23 11:03:56)

Глубокий сон, тёплой щемящей бездной охватил слабое сознание, заковал в цепи где-то в другой галактике, дал истосковаться по  материальности и выбросил на поверхность под шуршание штор. "Ну что ещё". Недовольно морщится, закрывается одеялом. "Спааать". Но, увы, мозг уже проснулся, а значит скоро всё ещё упрямо слипающиеся глаза откроются, исподволь готовые к новому дню. - Сколько времени? - Возмущённо барахтается, уходя с головой в шёлковые волны, говорил я.
Слышишь милый-звонкий голос любимой рядом. "О. Ура". Теперь можно открыть глаза, опустить руки на её бедра и понять, что лежишь абсолютно голый в своей спальне. "Мда". С другой стороны - что тут такого? Правильно нечего. Было ли мне неловко? Хех, конечно нет.
Я зевнул, потянулся… Кровать… Мягкое приятно чувство. Вставать не хотелось, возвращаться в эту жесткую реальность тем более. Сейчас было всё что нужно для создания образного "рая": мягкая приятная кровать, девушка-нифоманка рядом, которую я с частичкой насилия прижал ближе к себе.
- Да ну? Я так не считаю... - Девушка сверху? Не не слышал. Я всегда играл роль актива, в спальне, да и в отношениях в целом. Делать исключения не собирался, даже в этот раз. Хотя конечно можно дать ей по рулить, но зачем? Ведь сама она не против подобного положения дел.
Приятный аромат девушки возбуждал, обнаженная поза в которой мы находились лишь накаляла ситуацию. Хотелось продолжения вчерашней, наверное не совсем законченной ночи. Только позу пожалуй стоит сменить, не любил я находится снизу, не то чтобы не мое, просто определенный недоконтроль ситуации присутствовал. А в некоторые моменты, моя извращенная фантазия может дать необратимый сбой, тогда уж этот "недоконтроль" мне совсем не к чему.
Я, теперь уже легонько, прижал ее ещё ближе, сделал движение корпусом, оказался сверху, делал это довольно быстро, не забывая заводится и заводить свою партнершу. Жестко прижал ее к матрасу, вчерашняя ночь потихоньку начинала всплывать в ещё не совсем четком рассудке. Я увидел прямо перед собой налитые груди девушки. Темные волосы Хекс рассыпались по подушке, и это еще более возбудило меня.
Мои руки-перила оградили девушку с двух сторон, я навис над ней, словно коршун над добычей, опуская на её плечи и шею длинной тенью. Мой указательный палец уткнулся в плечо, прочертил лини параллельно ключице, нырнул в ямочку в основании шеи, пролетел по шее точно вверх и больно рванул подбородок вверх. Как-будто в насмешку я мягко проскользил вдоль скулы, и остановился, а большой палец небрежной походкой прогуливался по её мягким соблазнительным губам в одну сторону. Пристально посмотрел ей в глаза – и вдруг впился поцелуем в ее губы. Затем принялся целовать ее шею, плечи, груди…
- Почему я не могу себя контролировать рядом с тобой… - Мой грудной голос вибрировал, глаза изобличали детское любопытство с непередаваемым внутренним переживанием. Все, что я делал, я редко когда объяснял, а нынешняя новая попытка все объяснить и упорядочить загадочным образом выбивала из колеи. Мой вопрос заданный себе, нежели ей не имел ответа, но определенно мой привычный хаос под названием мир трансформируется в нечто новое, пока еще не успевшее обрести определенную форму. Я слишком сильно задрал ей головой вверх, отчего её волосы уперлись в стенку кровати, словно под прицелом дула пистолета.
Возможно она даже не заметила – а лишь почувствовала, как моя восставшая плоть входит в ее, лоно… Я был сверху, повторюсь, я люблю подобные позы. Экспериментировать? Хм, можно конечно устроить эксперимент, ведь вчера девушка зажигала от души: уличный минет, кухонный куни, душевой секс, секс на порожках по пути на второй этаж, дальше кровать и это было дико, сильно, божественно. Новые картинки вчерашней ночи всплывали всё отчетливее, за некоторые свои действия, мне даже стало слегка неловко, ненадолго. Усмехнулся, поняв что эта малышка далеко не ангел. Похоже она делала и что-то более безумное, что-же я тоже, поэтому поиграем в игру "кто кого переплюнет"...
Впитый, страстный поцелуй ей в губы вновь возобновился, как второе дыхание, беспардонно и грубовато исследуя влажное теплое нутро, углубляя поцелуй. Я силой прижал её хрупкое тельце к себе, вырвав из лежачего положения, как вырывают смерчи вековые корни деревьев, теперь она находилась в сидячем положении, сидя на моих коленьях, могла помочь, помогала ускорять процесс их взаимодействия. Мне было мало поцелуев мне всегда и больше других нужно что-то, что угодно, так и сейчас, я хочу её, она моя, но хочется ещё большего. Полной отдачи, как с моей, так и с её стороны. Быть может на этот раз всё и будет так, как всегда, или что-то изменится, не факт, но стоит попробовать, заполнить пустоту моей души, наверное как и её. Моя вторая рука, смахнув с подбородка Хекс нырнула дальше, ниже, добираясь до мягкой упругой человеческой материи кожи ягодиц, крепко сжимая, притягивая к себе всё сильнее, о боже как я это любил.
Уловив ритм движений, я стал рваться навстречу всё сильнее, всецело отдаваясь божественным ощущениям. Одной рукой держал её спину, другой бедра, делал движения тазом, углубляясь всё глубже в её лоно...
Вопреки расхожему мнению я прекрасно осознавал, что делал, когда делал и как. Я никогда не терял контроль над самой ситуацией, собой и в принципе над своей жизнью, привыкший всегда быть в курсе всего и на гребне волны этого затхлого мира, я испытывал нереальный кайф от того, что творилось с ним - с миром вокруг меня, ведомый лишь одним единственным кредо - Хочу. В полном смысле этого слова, я всегда четко осознавал, что за чем повлечет, что с этим делать и как быть дальше. Где причина, а где следствие, где действие и противодействие, мотивация и смысл. Сейчас как такового смысла не было, только безумное желание, только непередаваемое желание, только она...

Сасори наверняка не знал, как сейчас он смотрит на девушку, но воображение ему подсказывало, что именно так, с удивлением, легкой пошлостью и интересом: "даже так..." Каждая реакция девушки, отдавалась в его разуме с ноткой восхищения, пусть он и не показывал этого. Эти посасывания его пальцев, слишком изумительно. Румянец, такой наивный, детский. Не знаю, не верилось что-ли, но похоже девушка не так опытна, как кажется, это даже к лучшему. Стоны, которые всего спустя десять минут, напоминают уже скорее крики. Рыжеволосый сдерживался, он делал своё дело, наблюдал, хотя признаться, пару тройку раз, его хрипловатый-одинокий стон также можно было услышать. Просто это слишком... Девушка загадка - по другому и не скажешь.
В своих реакциях он не сомневался – всю неделю от тяжелой трудовой недели он был, как почетный караул на Красной площади: всегда по стойке смирно и всегда наготове, посему совсем изголодался по подобному время провождению, раньше, он не смог выдержать и трех дней без секса, теперь же прошло почти семь.
В комнате было душно, даже работающие вовсю кондиционеры не спасали, но все-таки лучше, чем под открытым солнцем, пусть и закатным. Аристократ чувствовал, как по его вискам покатились шарики пота и застряли в мягкой щетине, отросшей на его щеках за эти дни. Это даже странно, раньше он всегда следил за собой, сейчас же просто не хватало времени, по крайне мере его пришлось сократить, этак процентов на восемьдесят.
Темноволосая стонала в проходе между узкими менее секундными перерывами – один за другим они вытекали с её уст, казалось что стены комнаты скора рухнут, развалятся от натиска непристойного штурма. Она сидела на рыжеволосом «как чемпион мира в таком виде спорта как родео», расставив крепкие ноги, обхватив руками шею парня, тянясь к нему всем телом, целуя его шею. Сасори чувствовал каждое прикосновение, каждое движение, каждый вдох, всё больше понимая что она знает что делать. Красноватый закатный свет отражаясь от штор падал на ее лицо, зажигая глаза совсем не ангельским блеском... играл пятнами на не большой, но красивой груди девушки.
Акасуна даже не ел - жрал ее глазами. Всю, от тонких лодыжек до припухших от покусываний губ, от упругих круглых грудей до подбритого лобка. Ему было плевать на то, что он давал себе слово не превращать свой дом в "трахадром" стараясь найти ту самую единственную, с которой раз и навсегда. Отчего конечно же чувствовал себя стариком, ведь ему всего девятнадцать. Сказывалась работа, менялись "очки" обзора, пусть и не так категорично, но он понимал что "что-то нужно менять". Плевать на то, что возможно уже позапрошлой ночью эта девушка сладко стонала и выла под каким нибудь другим парнем, и где-то там, в глубине ее лона, еще оставались капельки чужой спермы.
Если честно, в этот момент ему было плевать на все! Прошло наверное ещё минут десять-пятнадцать.
Сасори прижал её к себе, так как никогда ранее не прижимал, не ощущая, что уже близок к оргазму – его несло навстречу ей - упругой морской волной, неудержимой, как желание, и желанием, неудержимым, как морская волна.
Кожа у нее была сухой и прохладной на ощупь, губы чуть искривлены все по той же, похотливой причине.
Грудь Хелс вздымалась неровно, не от непонятного волнения, подобного тому, что охватило рыжеволосого, а, скорее, от обычного, желания, и от каждого ее вздоха, в момент, когда ее живот касался его напряженной плоти, Сасори чувствовал, что разум отказывается работать от недостатка крови, которая потоком хлынула вниз живота. Ему хотелось разорвать ее, свалить на пол и брать грубо, как воин берет законную добычу, но он глубоко вдохнул запах ее волос, вспомнил её выражение лица, когда он выплескивал ту самую грубость, и нежно, словно боясь вспугнуть, коснулся губами виска, щеки, маленького уха, похожего на раковинку, шеи…
Более того, он даже решил дать ей возможноcть, довести дело до победного конца. Этого он не делал никогда! Слышите? Никогда! Это что-то значит, пусть не для неё, но для него это такой суеверный знак о том - что сейчас всё не так как всегда. Или так? Ладно, не стоит загадывать, всё впереди. Ещё будет время узнать её получше, теперь же, просто так он её не отпустит, по крайне мере до тех пор - пока она сама этого не пожелает...
Они сплетались и расплетались, словно сражающиеся осьминоги, то на твердом, как бетонная стена полу. То он держал её за бедра, прижимал в стене и долго, сильно владел ею. Наверное из всех проделанных ими поз, эта была его самой любимой, самой настоящей: там ты абсолютный хозяин, ты полностью, на все сто процентов контролируешь процесс, более того ты также "держишь на коротком поводке свою жертву" держа её, повеливая над ней, понимая что сейчас она зависит только от тебя, только от твоих действий, только от твоих решений, какими бы они не были. Но заканчивать эти ощущения он решил позволить ей, как и обещал сам себе. Они снова обрушились на кровать, Сасори оказался снизу, давай теперь уже власть своей королеве, пусть она решает Всё, сейчас её время...
Тела их покрылись испариной – и от духоты, и от усердия, с которым они любили друг друга. В этом совокуплении было настолько мало осознанного, что никто не смог бы назвать это любовной игрой – это было похоже на яростную схватку животных, на драку за первенство; оба они были друг для друга инструментами для удовлетворения желания, а не любовниками. Они рычали, облизывая друг друга, стонали, вскрикивали, а потом Сасори задышал размеренно, словно бегун, отсчитывающая последние шаги до финиша - Королева стиснула его бедрами, впилась ногтями в его грудь и мелко дрожа всем телом, до последней клеточки, задвигала бедрами в отчаянном, судорожном ритме, и Сасори резкими и глубокими ударами заставил ее чуть приоткрыться…
Она закричала – такой крик Сасори слышал не раз, опыт сказывался, но это не охладило его, а, наоборот, только добавило сил и яростного удовольствия оттого, что он своими движениями выгоняет из пульсирующего лона само воспоминание о соперничествах, изгоняя все его следы Это было, конечно, иллюзией, но сладкой иллюзией. Именно на таких иллюзиях и держится мир, и Сасори, повидавший многих девушек на своем веку, об этом хорошо знал. Но в эту минуту, вонзаясь во влажный, живущий своей жизнью островок плоти, он не мог думать – он мог только торжествующе вздыматься над выгнутым ему навстречу телом, чувствуя себя хозяином, победителем, завоевателем...